Свора на герострата, Первушин Антон, читать или скачать бесплатно эту книгу.

Читать Первушин Антон Свора на герострата

 скачать Первушин Антон Свора на герострата можно отсюда 

 


 мои обязанности?
 - Это по-деловому, - обрадовался Сифоров. - Как я и говорил,
вы нужны нам прежде всего в качестве консультанта. Приблизительный
план действий у нас уже выработан; первый этап
продуман до мелочей. Мы будем действовать самостоятельно в
рамках утвержденного плана, и от вас не требуется участвовать
непосредственно в его реализации. Но по ходу могут возникнуть
какие-то вопросы. Мы при всем богатстве имеющегося
у нас материала о возможностях Герострата пока еще очень
смутно представляем себе его повадки, его привычки, его побудительные
мотивы. Ведь в мае мы работали не против него,
мы работали против его хозяев, а там были свои правила игры.
А теперь нужно начинать все сначала. И вашу помощь в этом
деле трудно недооценить. Кстати, Борис Анатольевич, вашу работу
на наше ведомство мы хорошо оплатим. Думаю, по завершении
вы не останетесь в обиде.
 - Прекрасно, - я откинулся на спинку стула, вытянул ноги. - С
чего начнем?
 - Для начала, я думаю, есть смысл ввести вас в курс
дела. Раз уж мы договорились, что сотрудничество будет равноправным.
 Сифоров встал, вытащил из кармана связку ключей и, выбрав
нужный, открыл сейф, откуда извлек кипу папок устрашающих
размеров и положил ее на стол передо мной:
 - Это материалы по Своре Герострата . Будут вопросы,
я всегда готов ответить на любой. Не стесняйтесь спрашивать.
Но сейчас не стану вам мешать.
 И капитан ФСК Кирилл Сифоров ушел, оставив меня наедине
с папками...


 Глава пятая

 Наверное, Борис Орлов удивился бы узнай он, что в это
же самое время папка с краткой выжимкой из материалов по
"Своре Герострата" легла на стол перед еще одним человеком.
Но Борис Орлов не мог этого знать, и никто ему об этом не
расскажет. Даже Сифоров. Или тем более Сифоров.
 Потому что тем человеком, который изучал сейчас папку
с грифом Особой важности , пробегая глазами текст и останавливаясь
на аккуратных четких фотографиях, был Президент
Российской Федерации.


 Глава шестая

 Итак, Герострат вернулся.
 Как и обещал, написав краской: Я ВЕРНУСЬ на стальных
воротах Центра прикладной психотроники.
 Я разглядывал снимок этих ворот, а в горле рос долгожданный
комок, и первая капля пота прокатилась, щекоча кожу,
из-под мышки к ремню на поясе, и тонкий давно заживший шрам
на ладони вдруг напомнил о своем существовании легким, но
неприятным зудом.
 Это уже привычка; привычная реакция организма на воспоминание
о фокусах Герострата.
 Понятно, для нормального человека любой его поступок:
будь то надпись на воротах: Я ВЕРНУСЬ или игра по телефону
в шахматы на живых людей - покажется бредом, точным показателем
сумасшествия. Как говорится, что хорошо для киношного
суперзлодея, не к лицу злодею реальному: из плоти и крови.
Но за каждой такой выходкой, за каждой примочкой у нашего
суперзлодея имелся точный, тщательно продуманный план, основанный
прежде всего на совершенном знании человеческой психологии.
Нормальной человеческой психологии. И те, кого он заносил
в свою пресловутую СХЕМУ, пожимая плечами и крутя пальцем
у виска, поступали так, как этим планом, СХЕМОЙ было для
них предусмотрено.
 На этот раз - не исключение! - нормальные поступили точно
так же.
 Они прочли надпись, и хотя всерьез ее никто не воспринял,
на всякий случай усилилм охрану Центра и собрали туда
оставшихся в живых спецов по Герострату, чтобы те, используя
материалы архивов, а также собственные знания и опыт,
выработали рекомендации по поимке беглеца.
 Я на месте того деятеля, что додумался до подобной идеи,
поступил бы совсем иначе, но, видимо, деятель был не совсем
в курсе и поступил так, как поступил.
 Там-то, в Центре, Герострат их всех и накрыл. Охрана была
ему нипочем, сколько бы ее не усиляли: на его стороне выступали
неожиданность и около сотни хорошо вооруженных головорезов
(как потом выяснилось, среди них были и старые члены
Своры, и свежепрограммированные). Мощным зарядом тротила они
подорвали стену и под прикрытием армейских гранатометов атаковали
Центр.
 Охрана была смята и дезорганизована. Не помогло и присутствие
в Центре большего, чем обычно, количества полевых офицеров.
За десять минут Герострат захватил и Центр, и так необходимых
ему спецов по проблемам прикладной психотроники. И
еще десять минут ему понадобилось на то, чтобы заминировать
лаборатории и архивы, а потом убраться восвояси, уводя с собой
плененных спецов. А еще через две минуты после его ухода
все постройки Центра взлетели на воздух.
 Сидя в кресле Сифорова, я внимательно разглядывал фотоснимки.
Их оказалось здесь две пачки в конвертах: Центр до
нападения и Центр после нападения. Зрелище впечатляющее. В
первой пачке: белые стены, ухоженные дорожки, ровно подстриженные
кусты, стекла высоких окон отражают зайчиками солнечный
свет - курорт, да и только; и во второй: те же стены, но
в черных разводах копоти, пепел на месте сгоревшего до тла
кустарника, разбитый прямым попаданием гранаты асфальт, изрешеченное
тело в солдатской форме - на первом плане, оскалки
стекол - целые груды, пустые глазницы окон, пулевые отверстия
в рамах и вокруг них.
 Когда поднятые по тревоге бойцы двух соседних воинских
частей прибыли на место (но копались они долго: почти час),
все уже было кончено. Догорали лаборатории, остывали тела,
по пожарищу, матюкаясь, метались пережившие бойню - пытались
тушить, но, конечно же, впустую, а группа Герострата, оставившая
на поле брани всего семерых боевиков, была уже далеко.
 Таким образом, на сегодня Герострат являлся единственным
в стране (а может быть, и в целом мире) человеком, располагавшим
всей совокупностью информации по наиболее перспективному
проекту из тех, что разрабатывали Центр и несколько
его филиалов, разбросанных по крупнейшим городам. И если
в филиалах исследователи были заняты лишь решением частных
задач, даже порой не представляя себе, зачем и кому это нужно,
то в Центре все решения сводились в единое целое и уже
на основе этого единого целого строилась практическая реализация
тех или иных направлений изучаемой тематики. И вот
теперь эти бесценные крупицы злой истины, с помощью которой
вполне доступно управлять человеческой личностью, находились
в руках Герострата, и уж кто-кто, а он способен
оценить их значение.
 Другой вопрос - как он собирается распорядиться этой
информацией? И вот здесь, господа мои товарищи, шутки кончаются.
Это действительно страшно - представить себе, что
будет, если Герострат всерьез займется внедрением разработок
Центра в жизнь.
 Да, Герострат вернулся.
 Но он вернулся не только в Центр прикладной психотроники,
он вернулся и в мою жизнь, потому что опять так получилось,
что я, Борис Орлов, рядовой запаса войск специального
назначения МВД, оказался на другом полюсе противостояния,
и опять от меня зависит, сумеет Герострат реализовать свои
планы или нет.
 Он вернулся. И чтобы понять, как мне самому действовать
дальше, исходя из этой новой ситуации, что возникла с
его возвращением, я решил пройтись по своим воспоминаниям
от самого начала, заодно просматривая те события глазами
моих новых партнеров.
 Я нашел в кипе папку, датированную осенью прошлого года
(октябрь-ноябрь), и, устроившись поудобнее, насколько позволяло
сделать это неказистое кресло Сифорова, раскрыл ее.
 Да, с этого все и началось. Передо мной лежали исписанные
от руки отчеты Эдика Смирнова, лейтенанта МВД, сотрудника
оперативной группы, которой руководил Мишка Мартынов,
когда-то мой старый и верный друг .
 В октябре прошлого года Михаилу Мартынову было поручено
проверить руководителей различных неформальных группировок
идейно-религиозного толка. На предмет правовой профилактики:
как раз тогда было много шума вокруг инцидента с Белым
Братством, сектой одурманенных ребятишек, решивших покончить
с собой в один день на центральной площади Киева. Задание
Мартынов выполнил добросовестно, и в ходе переговоров его
внимание привлек руководитель одной из таких неформальных
группировок, державшийся в отличии от других очень просто,
так, что становилось непонятным, каким образом этот немолодой
уже человек сумел объединить вокруг себя около сотни
вполне интеллигентных, самостоятельно мыслящих ребят - пре
имущественно студентов. Долго размышлять над неувязками в
образе Мартынов не стал, а предложил внедрить на некоторое
время в группу своего человека. Этим человеком и стал Эдик
Смирнов.
 Я листал его отчеты. Четыре отчета, (не копии - те
самые изъятые у Мартынова оригиналы) в общей сложности - семь
страниц, исписанных твердым разборчивым почерком. Написаны
они были в свободной, порой даже несколько развязной
манере - видно, не в расчете на то, что будут когда-нибудь
подшиты к делу.
 Вот первый отчет.
 Вариант внедрения через Мальцева себя оправдал, - писал
Смирнов. - Я был приглашен пообщаться с интересным человеком.
Кроме меня и Мальцева собралось еще четверо.
   Отсюда вывод:
   В Своре используется классический принцип разделения
на пятерки.
   Познакомились. Двое студентов из Универа: Саша и Валентин,
одна спортсменка-пловчиха по имени Ирина, и еще одна
совсем молоденькая девушка, школьница с Васильевского
острова Светлана. Вечер провели за несколько принужденной
беседой. Ждали Г. Но не дождались.
   Вывод:
   Г. не столь обязателен и точен, как принято в Своре о
нем говорить.
   Мальцев долго и многословно извинялся. Ну что ж, нам
спешить некуда, подождем. 
 И подпись размашистая уверенная: большая буква С и частокол
закорючек справа налево.
 Герострат в тот вечер не пришел. Интересно, почему? Или
здесь имеет место сходный с моим случай, то есть Герострат
все-таки появился, но, покопавшись в извилинах Смирнова и
все про него выяснив, заменил истинные воспоминания о встрече
ложными, будто никакой встречи не было? Не исключено.
Ведь уже тогда игра в противостояние началась, и пошел
поток дезы".
   Вот второй отчет. Описание новой вечеринки у Герострата.
Что здесь истина, а что  навязанные воспоминания"? Никогда
нельзя сказать с уверенностью, если имеешь дело с таким
человеком, как Герострат.
 Снова собрались все вместе. Снова ждали. Наконец появился
Г. Моему присутствию был рад. Шумно и многоречиво
демонстрировал эту радость. Хвалил Мальцева за то, что тот
меня привел. Уверял, что мне у них понравится, и я останусь
в Своре навсегда.
   Мои впечатления от Г.:
   Откровенный позер, играет на публику, имидж - своеобразный
симбиоз образов: шизанутый простачок, фанатик идеи и в
то же время добрый, но хитрый дядюшка. При достаточно продолжительном
общении с Г. создается ощущение, что имидж этот
имеет искусственное происхождение. Он был предложен, обдуман,
сконструирован - возможно, специалистами более высокого класса,
чем Г.
   Версия:
   с помощью этого образа Г. создает для посторонних глаз
видимость своей личной безобидности при всей его устрашающей
философии.
   Философия (идеология) Своры:
   В основу, как легко догадаться, положен миф о Герострате.
Вводится понятие Личности, противостоящей всемирной несправедливости.
Единственная возможность самореализации Личности
видится в том, чтобы совершить некий акт (тут может
быть все, что угодно: от элементарного поджога до террористических
акций глобального масштаба), который увековечит имя
вышеупомянутой Личности.
   При этом подразумевается, что он один, т. е. Г., способен
указать, где, когда и какой акт следует совершить. Априори
утверждается, что совершать акт пока еще рано, нужно выждать,
но время его придет и придет скоро.
   Кроме того, как и предполагалось, имеется в наличии
принцип материальной заинтересованности для членов Своры.
Построение хорошо знакомо: мы все - одна Личность, у нас
нет секретов друг от друга, мы решаем любые проблемы сообща,
твои трудности - мои трудности, мои трудности - твои
трудности, мой кошелек - твой кошелек, твой кошелек - мой
кошелек.
   Вывод:
   Общая идеология Своры стандартна; с учетом некоторых
поправок вполне соответстует приемам базовой подготовки перепрограммирования
психики. Идеология не опирается не на одну
из метафизических доктрин, но именно поэтому привлекательна
для наиболее здравомыслящей части молодежи.
   Подать ее принципы Г. умеет. Он - прекрасный вдохновенный
оратор, свободно владеет искусством риторики, способен
направлять дискуссию в нужное ему русло. Это местами нарушает
целостность принятого имиджа, но заметить несоответствие
способен только очень искушенный в психологии человек.
   К вопросу о применении Г. психотропных препаратов:
   Лично мной ничего похожего замечено не было. За ужином,
к которому меня пригласили присоединиться, почти никто не ел:
все слушали Г. Сам подбор продуктов (в Своре нет диетических
ограничений, характерных для большинства известных на сегодня
сект) не оставляет места подозрениям: только свежие фрукты,
много импортных консервов хорошего качества (я сам наблюдал
за тем, как их вскрывали - добавить туда что-то было бы не
реально), дорогое вино (бутылки открывались непосредственно
перед произнесением очередного тоста). Применение респираторных
психотропных препаратов исключено, т. к. сам Г. не курит
и, судя по всему, не одобряет этой вредной привычки: по крайней
мере, в его присутствии никто не курил и даже не проявлял
желания.
   Вывод:
   Возможно, Г. имеет в своем распоряжении более изощренные
методы воздействия на психику своих подопечных, чем известные
нам психотропные средства.
   Дополнение к сказанному:
   Не следует сбрасывать со счетов возможность вообще полного
отсутствия каких-либо средств воздействия на психику,
кроме вышеупомянутой идеологии. Соотвествующий имидж подобран
не преднамеренно, а в силу хорошего понимания Г. аспектов
человеческой психодинамики. В таком случае Свора Герострата - всего
лишь еще одна неформальная группировка молодежи,
объединенная за счет и ТОЛЬКО авторитета конкретного
лидера. Если это так, то в смысле профилактических мероприятий
Свора Герострата оперативного интереса для нас не представляет. 
 Да, я тоже так считал. Герострат - низкого полета шизик .
Так я думал.
 Я ошибался. Ошибался и лейтенант МВД Смирнов.
 И вообще, читая этот его второй по времени написания отчет,
я не без удивления обнаружил, насколько мои собственные
впечатления от самой первой встречи с Геростратом похожи на
первые впечатления Эдика. И хотя Смирнов был профессионал,
что чувствуется по подходу к проблеме, тем не менее и он не
обошел само собой напрашивающегося вывода: Герострат - ничтожество,
каких много; реальными силами он не располагает и не
будет располагать в ближайшем будущем. Оперативного интереса
не представляет. Точка.
 Но Герострат оказался более серьезным противником, чем
Смирнов с Мартыновым поначалу думали. И тут нужно было бы поставить
точку с запятой, потому что он уже располагал реальными
силами и готов был применить их при первой же подходящей
возможности.
 Посмотрим, что было дальше.
 Отчет третий.
 Датирован одиннадцатым октября девяносто третьего. Уже
совсем близко к моему появлению на арене боевых действий.
Ба-а, да здесь знакомые все лица!
 Состоялось две встречи с Г., - писал Эдик; развязности
тона в этом новом его отчете заметно прибавилось. - На горячее
как всегда очередная порция бесценных идей. Единственная достойная
внимания деталь - какая-то СХЕМА, о которой Г. упомянул
между делом, подразумевая, видимо, что всякий и каждый
должен уже знать, о чем конкретно идет речь. Я рискнул переспросить:
 Схема?". Г. рассмеялся и сказал, что я все узнаю
в свое время. Из контекста я понял, что Схема - это программа
действий Своры на случай, когда Г. наконец решит, что время
пришло, пора претворять акт в жизнь. Это действительно
зацепка, и в этом направлении, думаю, стоит еще поработать.
Может быть, что-нибудь прояснится.
 Я теперь полноправный член Своры со всеми вытекающими
отсюда последствиями: мой кошелек - твой кошелек. Г. определил
меня пятым в только что сформированную пятерку. Старостой
пятерки (второй после Бога) является Семен Сальников,
"афганец", работает в службе безопасности частного коммерческого
банка. Далее: Вениамин Скоблин, студент Политеха,
начинающий и уже обворованный предприниматель; Юрий Арутюнов,
студент Техноложки, явно выраженный комплекс неполноценности;
Людмила Ивантер, студентка Университета, филфак,
особый случай: душный мир - поиск истины - уход от суеты - очищение
в служении Идее, непредсказуемые переходы от полной
замкнутости, невыразительности к состоянию классически
беспредельной экзальтации (подобных девиц я встречал: в группировках
идейного толка и только здесь они чувствуют себя,
как рыба в воде).
 Как я на словах уже отмечал, существует еще один признак,
отличающий членов Своры. Все они мнят себя обиженными.
Каждый по-своему, но в то же время очень похоже. Моя
пятерка не составляет исключения. Сальников обижен на правительство
и новых русских ; Скоблин - на обворовавших его
конкурентов и опять же на правительство; Арутюнов готов винить
во всех своих личных недостатках кого угодно, только
не себя самого; Ивантер - как и полагается при особых случаях,
отвергает сам мир, Вселенную, как бездушное кровожадное
образование, существование которого лишено какого-либо разумного
смысла.
 Вывод:
 Свора принимает обиженных в неограниченном количестве.
Видимо, Г. удобно использовать именно такие настроения членов,
как базу для привнесения собственной идеологии. Различия же в
конкретных причинах обид таковы, что при прочих равных условиях,
но без присутствия Г. в качестве лидера, мне трудно представить
себе этих четверых вместе. Становится понятным, почему
они собираются только по поводу встречи с лидером и разбегаются
сразу после его ухода.
 Дополнение к сказанному:
 Новые данные по Своре не дают ответа на главный наш вопрос,
насколько серьезны намерения и возможности Герострата.
Можно взглянуть и так и этак: или Г. представляет некую силу,
планирующую использовать членов Своры в акции общероссийского
масштаба, или Г. представляет самого себя без поддержки со
стороны.
 Рекомендация:
 Необходимо продолжать наблюдение."
 Я отложил отчет.
 Знакомо все это. Узнаваемо. Помнишь, Игл, как говорил
тебе Мишка Мартынов? Мы ДОЛЖНЫ продолжать наблюдение. Вот
откуда все идет. От этих листков, исписанных твердым почерком
уверенного в себе человека. В отличие от меня, он был готов
"продолжать наблюдение". Он не знал, что его вскоре ждет. А
я знал, пример у меня был перед глазами. Но все-таки полез.
Зачем, Игл?..
 И вот теперь все они: шурави Семен, Венька Скоблин,
Люда Ивантер, Юра Арутюнов, Андрей Кириченко (кстати, его
в третьем отчете Смирнова нет: он, судя по всему, появился
в Своре позднее) - все они мертвы. И твоя вина в том, что
они погибли, тоже есть.
 НЕ ТОЛЬКО Я, НО ТЫ...
 Но хватит, Игл, хватит. Так тоже нельзя. Сегодня у
тебя есть дела поважнее углубленных самокопаний.
 Отчет четвертый.
 Написан на листке из школьной тетради: край оборван
неровно, сам листок засален, захватан пальцами. И не отчет
это, а письмо. Последнее письмо Эдика Смирнова. Без
даты, без подписи, но почерк принадлежит ему: не надо быть
экспертом-графологом, чтобы это увидеть.
 Моим бывшим сослуживцам
   ПИСЬМО.
   Дорогие (зачеркнуто) коллеги! Я хочу поблагодарить
вас за то, что вы меня познакомили с таким замечательным
выдающимся человеком как Герострат. С его помощью я приобрел
возможность по-новому взглянуть на окружающий меня
мир. Выводы, к которым я пришел, вас скорее всего (зачеркнуто)
вряд ли порадуют. Потому что мне теперь стало ясно,
кто виноват в смерти моего отца (зачеркнуто) папы. Вы, распослед
(пропуск) дерьмо, вы его убили! Вы вместе с вашим
гнилым Аэрофлотом!
   Мне блевать хочется, когда я думаю, сколько лет я провел
у вас на службе (зачеркнуто) в услужении. А вы все знали,
посмеивались (зачеркнуто) гнусно хихикали у меня за спиной;
да, конечно, сочувствовали для видимости, соболезнования
приносим (зачеркнуто), а сами смеялись и тыкали пальцем - говнюки,
пидорасы! И ты, Мартынов, главная вонючка, знал
ведь все, и тоже смеялся, и соболезновал (зачеркнуто), и тыкал.
Ты его и убил, завидовал ему и убил. Подговорили диспетчера
в аэропорту и убили. Падаль, падаль, падаль! Ненави (пропуск)
всех!!!!!
   Жаль не сумею (зачеркнуто с таким нажимом, что порвалась
бумага) у меня нет возможности добраться до тебя, Мартынов.
А ты заслуживаешь собачьей смерти. До тебя мне не добраться.
Но до Аэрофлота я доберусь, доберусь до этих ублюдков, вонючек.
Они заплатят мне за все. Никто не уйдет от возмездия,
НИКТО! .
 Я прочитал письмо. Я оттолкнул его от себя дрожащей рукой:
страх, новый приступ откровенного животного страха перед
Геростратом.
 Теперь я понимал, почему аэропорт. Почему ИМЕННО аэропорт.
И видел, как Герострат сумел зацепить Смирнова, как сумел вывести
его на финишную прямую, на позицию для стрельбы. И для
Смирнова все кончилось тогда, в октябре; он отыграл свое, так
и не успев ни в чем разобраться.
 А для меня все только начиналось. И страх мой от того,
что кажется, будто ЭТО никогда для меня не закончится...


 Глава седьмая

 Я оказался тогда в Пулковском аэропорту: встречал Елену
из московской командировки. И в зале ожидания наткнулся на Смирнова.
Я узнал его не сразу: Мишка Мартынов знакомил нас, но
вокруг моего старого и верного друга всегда вертелась масса
не менее интересных людей, и всех хорошо запомнить я и
не пытался. Но в конце концов я его все-таки признал, решил
подойти, завести беседу, чтобы хоть как-то скоротать время
томительного ожидания.
 Его вполне обыкновенные реплики, но произнесенные со
странной интонацией в сопровождении странного, словно подернутого
дымкой, взгляда, заставили меня насторожиться. И настороженность
эта меня не подвела в тот момент, когда Эдик
принялся ("Они заплатят мне за все!") Расстреливать окружающих
из пистолета-пулемета. Я успел уйти с линии огня и даже
допрыгнул до Смирнова с намерением прекратить бойню, после
чего Эдик умер, можно сказать, у меня на руках...
 Вот, кстати, здесь в папке имеется и моя фотография:
профиль, анфас.
 Да, именно с этого момента можно начинать вести отсчет
моего участия в деле Сильные мира сего против Герострата .
Меня закрутило в водовороте событий, и остановиться не было
уже ни времени, ни сил.
 Через неделю ко мне на дом пришел Мишка и прямо попросил
содействия в разоблачении деятельности так называемого
Герострата, того самого руководителя группировки, куда был
внедрен Эдик. Именно тогда, из уст Мишки я впервые услышал
о существовании психотронного оружия и программе психокодирования
под страшноватым названием Зомби". С большой неохотой,
со многими оговорками я согласился ему посодействовать.
Тем более что, как выяснилось, в Своре состоял мой однокурсник,
будущий коллега Венька Скоблин, начинающий  шоп-турист".
Так как уже тогда Мишка Мартынов и полковник Хватов, непосредственно
руководивший нелегальным расследованием (легально
дело было передано в Министерство госбезопасности), догадывались
о совершенном умении Герострата копаться в чужих
извилинах и программировать человеческий мозг по своему
усмотрению (после предсмертного письма Эдика Смирнова бывшим
сослуживцам", нетрудно было бы догадаться), они подключили
к игре  внештатного консультанта", специалиста по всем
этим психотронным заморочкам.
 Специалист установил мне в подсознании защитный блок,
но все было спланировано таким образом, чтобы Герострат вскрыл
этот блок при первой же со мной встрече. Узнав все, что можно,
про меня и про наш замысел в том виде, в каком преподнес мне
его Мартынов, Герострат задумал провести комбинацию, благодаря
которой предполагал избавиться от контроля со стороны
своих истинных хозяев (троица генералов во главе с генераломполковником
Проскуриным, под надзором которых функционировал
в те дни Центр). Для этого он вложил мне в память (бедная
моя голова!) Идею вскрыть через модем системный блок его
рабочего компьютера с целью извлечения из него планов Своры
на ближайшее будущее. Планы эти он заранее подготовил и, наверное,
потом посмеивался, потирая руки и дожидаясь, когда
мы клюнем на его дезу".
   Однако внештатный консультант быстро разобрался, что
к чему в моей голове, и Мартынов с Хватовым скорректировали
собственный план, рассчитывая захватить Герострата и его
боевиков за совершением  противоправных действий", после
чего засадить всю компанию всерьез и надолго.
 Системный блок мы вскрыли и дезу прочли: способствовало
то, что я в нужный момент вспомнил пароль: ARTEMIDA"
(как известно, тот первый доисторический Герострат, светлое
имя которого наш фокусник использовал в качестве псевдонима,
спалил в свое время как раз храм Артемиды, чем и прославился
на века). В  дезе" содержался лаконичный приказ ликвидировать
наиболее известных политических деятелей; это заставляло думать,
что мы, сами того не желая, вышли на некий заговор государственного
масштаба. Я, проникшись серьезностью ситуации,
в которую до того момента просто не верил, во второй раз уже
поддался на уговоры Мишки и отправился на очередную встречу с
Геростратом, где все уже было со старанием подготовлено для
захвата его группы.
 Далее события развивались в темпе бешеного вестерна, и
только в последний момент Герострату удалось уйти, подставив
вместо себя другого, а я стал свидетелем первой его гибели".
На тот раз - в студеных водах реки Невы...
   Ага, вот и снимки: волгу цепляют тросами; стрела крана
нависает над Невой; во все щели хлещет грязная вода.
   Тело водителя на расстеленном брезенте - хорошо видно
лицо, спутаные волосы. Это, конечно же не Герострат, а совершенно
посторонний водила. И либо заранее подготовленный человек,
либо первый встречный, если поверить словам Герострата.
А верить его словам нельзя, и не исключено, что и тогда он
сумел-таки предугадать действия Мартынова; рассчитал, что приду
я к нему не просто так, а приведу на хвосте спецназ. Поому
и не торопился убивать меня (вот объяснение еще одному
странному факту!), Одергивая вспыльчивого шурави Семена, думая,
когда начнется пальба, прикрыться мной как шитом.
   Дьявол, дьявол, а не человек, как сказал бы Мишка Мартынов.
Действительно, дьявол!
   Я отложил папку и взялся за следующую.
   Что у нас здесь?
   Май девяносто четвертого.
   Перед началом нового этапа в развитии противостояния, я
еще не знал, что вместо Герострата в затонувшей волге находился
посторонний человек. Никто не удосужился меня в том уведомить.
Поэтому я жил-поживал себе совершенно спокойно, готовился
к летней сессии и думать забыл о Своре, Герострате и прочем,
с ними связанном. Но Герострат напомнил о себе сам.
   В один прекрасный день он позвонил мне и, пока я пытался
выйти из состояния сильного обалдения, предложил сыграть партейку
в шахматы по телефону. Я, что естественно, с негодованием
отказался. Отказ разозлил Герострата: точнее, я полагал,
что разозлил - ведь опять не мог же я знать, что он предвидел
мой отказ и заранее распланировал то, что за этим отказом с
его стороны последует.
   Он заявил мне, что партия все же состоится, хочу я этого
или нет, только теперь игра будет вестись на живых людей: за
каждую съеденную у меня фигуру он будет убивать кого-нибудь
из моих знакомых. А мой отказ сегодня он расценивает как своеобразную
фору в пешку величиной.
   Я не поверил, что Герострат способен на столь решительные
и бессмысленные в то же время действия, хотя и с учетом того,
что я успел о нем и его возможностях узнать. Но Герострат оказался
способен. Он или его подручные стреляли в Мишку Мартынова
и тяжело ранили его. И мне ничего другого не оставалось,
как согласиться на предложение Герострата и сделать попытку
добраться до него раньше, чем он доберется до кого-нибудь
нового.
   Но он не стал спокойно этого дожидаться и сразу опередил
меня еще на один шаг, объявив, что в его руках находится
Елена, и тем самым вогнав меня в глубочайший цейтнот.
   Однако на первом этапе я всей плачевности своего положения
не понимал и думал, что справлюсь, что и дня мне вполне
хватит. Тем паче ниточек, которые могли привести меня к
Герострату, на первый взгляд хватало с избытком. И я думал,
что успею.
   Как раз в это время в игру вступила третья сила, представленная
капитаном ФСК Сифоровым и его молчаливым напарником
в вельветовом костюме. Эти действовали на уровне настоящих
профессионалов.
   Например, я с большим удивлением обнаружил в одной из
папок любовно распечатанные на лазерном принтере записи моих
с Геростратом телефонных переговоров. Получается, что сотрудники
ФСК не просто вели открытое наблюдение, тем самым дополнительно
стимулируя мою деятельность, но и с самого начала регистрировали
все наши обмены репликами и ходами безумной шахматной
партии.
   Рассмешил меня вложенный в папку комментарий к партии,
написанный каким-то профессиональным гроссмейстером, очень подробный
и обстоятельный, с разъяснениями, какой ход слабый,
какой ход сильный - кому только пришла в голову мысль проанализировать
этот бред? А когда я заметил, что на каждом из бланков
с записью переговоров указаны точные адреса и номера телефонов,
откуда переговоры велись, мне стало не до смеха.
   Эти сволочи знали все с самого начала и с самого начала
целиком и полностью контролировали меня и Герострата. А я-то,
когда уходил от слежки со стороны Сифорова и компания, всерьез
полагал, что ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ухожу от слежки. Есть над чем подумать.
   В те дни я решил, что оптимальный путь к Герострату проходит
через известных мне членов Своры. Я отправился к Веньке
Скоблину, но ничего от него не добился, кроме адреса Андрея
Кириченко, еще одного члена  пятерки", с которой я успел
осенью познакомиться. Естественно, самым логичным мне показалось
свести их вместе и попытаться на основании показаний"
обоих сделать вывод о возможном местонахождении Герострата.
Но свести их у меня не получилось. Едва завидев нас,
Андрей Кириченко открыл огонь из пистолета и застрелил Скоблина
на месте, после чего умер так же внезапно и необъяснимо,
как когда-то Эдик Смирнов в аэропорту. Первая ниточка оборвалась,
но, несмотря на это, я все еще продолжал считать, что
успею, и попытался путем чисто логического анализа обнаружить
изъяны в пресловутой СХЕМЕ Герострата, и в один из моментов
решил, что этот изъян найден.
   Я вернулся к Сифорову со товарищи, увел их за собой, воспользовавшись
услугами железнодорожного транспорта, в пригород,
туда, где по моим расчетам никто не мог бы нам помешать.
   Я подозревал, что они располагают неким объемом информации
о Герострате, и не нашел ничего лучшего, как призвать к
их совести, чтобы они, проникшись сочувствием к моим проблемам,
согласились помочь. Но теперь-то мне понятно, что обращался
я не по адресу. Судя по тому, что служба контрразведки
вела меня и Герострата с самого начала, Сифоров с напарником
были такими же пешками,  подсадными утками" в игре ФСК против
генералов. Они не знали даже (если вспомнить) ведется ли прослушивание
наших телефонных переговоров. Конечно, ведь им и
не положено было знать.
 Как показали дальнейшие события, их просто подставили.
Уровень - можно сравнить с тем, как немного раньше Мишка
Мартынов с Хватовым подставили меня. Полюсы меняются, а методы
все те же .
 Но тогда я топтунам не поверил и разозлился. А Сифоров
взял и показал себя с лучшей стороны (кстати, не последнюю
роль тогдашняя его поддержка сыграла в принятии мною сегодня
решения сотрудничать с ФСК); он предложил мне действовать в
том же духе, а безопасность моих знакомых и родственников гарантировал
пособничеством своего ведомства. Я был ему признателен,
потому что к тому времени проиграл Герострату коня и
со все возрастающим страхом ждал, кого этот фокусник выберет
новой жертвой.
 Но у Сифорова ничего не получилось: люди Герострата добрались
до одного из моих преподавателей. И вот только тогда
я наконец проникся тем, что сижу в глубоком цейтноте, ни на
кого мне рассчитывать не приходится, и заметался, пытаясь выявить
оставшиеся у меня ниточки. А кто-то с уверенностью профессионала
обрезал их у меня перед самым носом.
 Вряд ли это нужно было Герострату. Когда он говорил,
что не имеет к этому отношения, то казался искренним. Судя
по адресам, указанным в распечатках телефонных бесед, он на
самом деле со второго дня (ну и ловок же - и злость, и восхищение
берет) находился в Одессе, уйдя благоразумно с арены
боевых действий. И с удовольствием, должно быть, следил за
стремительным развитием событий. Как он и планировал, его
хозяева в лице тройки генералов, курирующих Центр, сцепились
с противником в лице Федеральной Службы Контрразведки. А известно,
когда баре дерутся - у холопов шевелюры трясутся: по
парадным и дворам Северной Пальмиры загремели выстрелы. И Герострату
уже не было необходимости что-то там направлять: все
развивалось своим ходом, а он только позванивал мне, чтобы я
не имел возможности остановиться, остыть, а метался бы по городу
с пеной на губах, тем самым внося запланированную им сумятицу
в выверенную до миллиметра диспозицию. В результате - Сифоров
потерял напарника, а я приобрел еще две обрезанные прямо
на глазах ниточки.
 Да, Герострату это было не нужно. Скорее всего, обрезанием"
занимались сами генералы. Догадаться нетрудно, хотя никаких
подтверждений своей новой версии я в папках и не нашел.
Что ж, обойдемся.
   Поехали дальше.
   Ниточки обрезались. Делалось это очень просто. Кто-то
звонил к членам Своры, которым я готовился нанести визит и
инициировал спрятанную глубоко им в подсознание программу.
И члены Своры послушно начинали готовиться к тому, чтобы меня
убить. Это едва не получилось у Юры Арутюнова, и мне пришлось
выложиться на все сто, лишь бы остановить его напор.
Это стоило Юре жизни, и, наверное, никогда теперь не забыть
мне фразы, пришедшей во сне, произнесенной видением Герострата,
в лице которого я разглядел собственные черты; закрепившейся
на том же уровне памяти, куда мой мозг складировал
картинку ползущего по коридору Арутюнова с разбитым
в кровь лицом и острыми ножницами в руке.  НЕ ТОЛЬКО Я, НО
ТЫ," - произнес Герострат в моем сне, и мне нечего ему возразить:
кровь Юры на моих руках...
 Итак, перед членами Своры была поставлена задача, и
они с ней почти справились. Арутюнов был первым. Люда Ивантер - второй.
Сначала она пыталась меня соблазнить, потом - нацелила
мне в лоб ствол карманного револьвера. И я, отчаявшись
к тому моменту настолько, что готов был плюнуть на все, принять
с достоинством смерть, даже не подумал уйти с линии
огня. Но выстрелить Люда не успела, потому что как раз в
этот момент на сцене появился полковник Хватов.
 Я перерыл папки в поисках хотя бы упоминания о полковнике.
И нашел: в папке, посвященной делу Смирнова, упомянут
два раза; в папке, посвященной стрельбе на проспекте Обуховской
Обороны - один раз. И все. Если где-то в архивах ФСК имелась
папка с более подробной информацией о Хватове, то ее
из этого собрания предусмотрительно изъяли.
 Ну-ну, продолжайте ваши игры. Мешать не станем...
 Хватов был в курсе почти всех моих злоключений. Он шел
по моему следу и вот, когда я отчаялся хоть ниточку еще найти,
появился передо мной и принялся на глазах восхищенной
публики разрубать пресловутый гордиев узел. Для начала он
на пальцах разъяснил мне всю подноготную комбинации Герострата.
Оказалось, он знает очень много. Подробностей, откуда
у него сведения о том, например, что Герострат согласно
требованию заложенной в него еще в Центре особой программы
регулярно докладывается хозяевам о своем местонахождении, я
выяснять не стал: не было ни желания, ни времени. Хотя потом
иногда задумывался об этом, интуитивно ощущая некую незаконченность
в решении головоломки Игл против Герострата .
Но откуда-то он эту информацию получил и передал мне для того,
чтобы я мог победоносно завершить партию. И я ее завершил,
атаковав дачу генерала-полковника Проскурина.
 Об этой моей акции в папках так же ничего не было сказано.
Или парни из ФСК меня действительно потеряли после того,
как некто расстрелял Сифорова с напарником и вывел их таким
образом из игры, или снова гипотетический цензор позаботился
о том, чтобы у меня остались нерешенные вопросы.
 Я отыскал протоколы допросов генерала-полковника Проскурина,
генерала-лейтенанта Жигулева и генерала-лейтенанта Исламбекова - видать,
вся троица, которую я с удовольствием наблюдал
вжимающейся носами в пол.
 Ни слова обо мне, ни слова об изрешеченном пулями интерьере,
искалеченном прапорщике и отдавленных пальцах капитана.
Какие-то совершенно мне непонятные ответы на совершенно непонятные
и, вроде бы, к делу не относящиеся вопросы - ощущение,
будто читаешь не протоколы допросов, а самоучитель по
искусству намеков и недоговорок: Вы готовили государственный
переворот? - Нет, мы просто собирались выпить по случаю дня
рождения моей тещи . И значит, появилась тема для размышлений:
а был ли мальчик, то бишь я, на проклятой даче? А если был,
то куда отправился потом? Не к Герострату же: объективно (не
все знал полковник - самого главного не знал) Герострат находился
в Одессе и поедал ужин в компании с моей Ленкой на черноморском
побережье.
 Когда я попытался хладнокровно обдумать возникшую проблему,
откинувшись на спинку кресла и глядя в окно, у меня
вдруг сильно разболелась голова. Настолько сильно, что пришлось
встать и походить по кабинету, делая дыхательную гимнастику
и сосредоточенно потирая виски. Массаж помог, и боль
несколько ослабла, но совсем не исчезла, переместилась куда-о
в область затылка.
 Что еще за новости? Никогда такого у меня не было.
 Может, это...
 Вот ведь черт! А ведь вполне... Возникло еще тогда, после
всего, подозрение, что не было на самом деле никакой расправы
над Геростратом, что кто-то снова подчистил мою память
и вложил на освободившееся место ложное свидетельство. Как в
компьютере при нажатии клавиши RESET - раз и готово, ОЗУ
очищено, грузи с диска чего-нибудь новенькое. Но в таком случае
с какого момента мне вести отсчет?..
 Хватов? Зачем ему?
 Он был заинтересован в том, чтобы повязали скопом и генералов,
и Герострата. Значит, сами генералы: последняя попытка
сорвать банк и выйти из игры. Судя по этим протоколам,
не получилось, но для меня-то их неудача ничего не меняет. И
ведь ни одна сволочь не позаботилась до сих пор избавить меня
от всего этого программного обеспечения, которым напичкали
мою бедную голову: должно быть, в таком виде я легче усваиваюсь.
 Но когда, с какого момента моя память была скорректирована?
 И тут отчетливо представил себе, что вот я стою, удерживая
на мушке АКМа ошарашенных внезапностью моего нападения
генералов; Проскурин обзывает меня мальчишкой", грозит суровыми
карами, но мне смешно, я веселюсь, потому что победил,
принял игру на чужих правилах и все-таки победил, обвел вокруг
пальца всех: генералов, ФСК, Герострата - и знаю теперь,
как мне добраться до последнего, освободить Елену и покончить
наконец раз и навсегда с цепью смертей и собственным
страхом перед неумолимой злой силой, в одночасье вытащившей
меня из круговорота привычно-мирной жизни. И в этот момент - да!
именно в этот момент! - кто-то с силой бьет меня по
затылку. И потом минута мрака...
   А может, мне только теперь кажется, что была это всего
ОДНА минута. Может, меня заставили думать, что так мало
провалялся я в беспамятстве, а потом еще и сумел вывернуться,
учинил окончательный разгром, заставил Проскурина самолично
отвести меня по адресу, где якобы дожидался, сидя за
телефоном, мой  злой гений". А ничего этого на самом деле
НЕ БЫЛО......
 - ЧТО Ж, - СКАЗАЛ ГЕРОСТРАТ, ДОВОЛЬНО ОТКИНУВШИСЬ НА
СТУЛЕ. - ЭТО ТО, ЧТО НАМ НУЖНО!..
 Что?... Откуда?.....
 - А ЭТО ЕМУ НА ДОЛГУЮ ПАМЯТЬ, - ГОВОРИТ ПРОСКУРИН, ОН
СМЕЕТСЯ...
 Дядя Степа-милиционер надувает щеки и свистит в невидимый
свисток...
 Погоди, Игл! Кажется, ты на верном пути. Черт, как голова
разболелась!..
 Но для того, чтобы проделать столь ювелирную работу по


 замещению воспоминаний генералам потребовалось бы присутствие
на даче специалиста. Сами они вряд ли что сумели бы сделать...
 Хотя с другой стороны, если Герострат при той нашей
первой встрече (а при второй?) Успел по макушку напичкать
меня готовыми модулями, а у внештатного консультанта Леонида
Васильевича духа не хватило во всем этом хитросплетении
разобраться и вычистить; и если технология кодирования
у них была уже отработана до совершенства, значит, никакого
специалиста по замещениям генералам и не требовалось: достаточно
было иметь на руках справочную литературу соответствующей
тематики - нечто вроде книги кодов (так она, вроде бы,
называется), применяемой на морфлоте. Зачитывается с листа
набор ключевых команд, и подсознание Бориса Орлова, доморощенного
супермена, борца за справедливость и спасителя-избавителя
"привлекательных девушек", начинает конструировать под
чутким руководством специальной программы ложные насквозь
искусственные воспоминания. В духе, какой бы вы хотели видеть
свою замечательную победу.
 А ведь складно получается, размышлял я с ожесточением,
в который раз потирая виски: головная боль снова усилилась.
И тогда становится понятным, почему комната, где встретил ты
Герострата за несколько минут до того момента, как его расстреляли
солдаты из грузовика, почти в точности была похожа
на ту, которую видел ты в бредовом своем сне.
 Ясновидение?.. Какое, к дьяволу, ясновидение! Просто-напросто
подсознание использовало в оформлении картинки уже готовый
образ.
 Ох как душно, ребята! Ох как круто вы со мной обошлись!..
 Ну а ферзь? Та шахматная фигурка, которую ты подобрал,
уходя из комнаты? Она - реальность! Сколько раз с тех майских
дней, когда воспоминания начинают душить, сомнения - одолевать,
ты доставал ее из ящика письменного стола, ставил перед
собой и подолгу разглядывал, изучая малейшие трещинки на лаке,
отставшие ворсинки замши на краю маленького круглого основания,
удостоверяясь в реальности ее существования? Она до сих
пор лежит там. И ты, вернувшись домой, легко можешь в том убедиться......
 - ЕМУ НА ДОЛГУЮ ПАМЯТЬ...
 Фигурка реальна, и дьявол вас всех побери!
 И стоило мне так подумать, головная боль немедленно ушла.
Разом, будто ее и не было.
 Я замер, удивленно моргая. Та-ак! Фокусы продолжаются.
 Но что, собственно, фигурка? - не стал я задерживаться на
анализе странной причуды организма. Что ты так за нее цепляешься?
Она противоречит целой кипе фактов. А объективность
всегда там, где сумма фактов больше. Рассказ Елены, доклады
сотрудников ФСК - с одной стороны, маленькая шахматная фигурка - с
другой. Выбирай...
 Ну ладно, хватит об этом. Всему в свое время найдется
объяснение. Не опережай события, Игл. Сейчас ты просто обязан
досмотреть материалы до конца и выяснить, чем там все
закончилось в мае на самом деле.
 Ответ отыскался в последней, еще не просмотренной мною
папке. Подборка рапортов, протоколов и отчетов о проведении
операции Южная звезда . Я не стал особенно углубляться и
пролистал папку быстро, минут за пять. Никакого прямого отношения
ко мне и моим тогдашним проблемам эта операция не
имела. Хотя отмечу, что даже при столь беглом прочтении становилось
ясно, что операция была проведена на самом высоком
профессиональном уровне.
 Герострат настолько уверовал в свою безопасность, обеспеченную
хитроумной стратегией, что пренебрег ее элементарными
требованиями. Потому его без излишней суеты обложили и
взяли тихо, не со стрельбой и погоней, без чего не обошлось,
как помнится, у Мишки Мартынова с Хватовым.
 Итак, генералов отправили под суд и в отставку, Герострата - в
Центр прикладной психотроники, который со всем
персоналом и оборудованием перешел под контроль Федеральной
Службы Контрразведки. Но, как стало известным, наш фокусник
в Центре не усидел: вырвался, а затем умудрился еще и вернуться,
чтобы стать единственным в мире человеком, располагающим
полным знанием о достижениях в разработке тематики
кодирования человеческого мозга.
 И вот теперь меня снова попросили показать свои навыки - навыки
в некотором роде уже специалиста по методам охоты
на Герострата, хоть диплом выдавай. Но неблагодарный этот
труд, господа мои товарищи, ох неблагодарный!
 Я не знаю, что вы собираетесь сделать, изловив Герострата
во второй раз. Может быть, соорудите для него новый
Центр в каком-нибудь закупоренном до предела бункере, чтобы
уж теперь и возможности малейшей не было у него оттуда удрать.
Может, еще что-нибудь не менее эффективное. Меня это
не волнует. Я буду искать его не за этим и не для этого; я
буду искать его потому, что он кроме прочего единственный
человек в целом мире, который точно знает, как избавить меня
от того комплекта программ, что вбил холодным осенним вечером
мне в голову.
 И вот для того, чтобы избавиться наконец от предателя в
моей голове, послушного